Как печорин испытывал судьбу и что. В помощь ученикам. Понимание роли судьбы героями романа

Когда снежинку, что легко летает,
Как звездочка упавшая скользя,
Берешь рукой — она слезинкой тает,
И возвратить воздушность ей нельзя.

Когда пленясь прозрачностью медузы,
Ее коснемся мы капризом рук,
Она, как пленник, заключенный в узы,
Вдруг побледнеет и погибнет вдруг.

Когда хотим мы в мотыльках-скитальцах
Видать не грезу, а земную быль —
Где их наряд? От них на наших пальцах
Одна зарей раскрашенная пыль!

Оставь полет снежинкам с мотыльками
И не губи медузу на песках!
Нельзя мечту свою хватать руками,
Нельзя мечту свою держать в руках!

Нельзя тому, что было грустью зыбкой,
Сказать: «Будь страсть! Горя безумствуй, рдей!»
Твоя любовь была такой ошибкой, —
Но без любви мы гибнем. Чародей!

Анализ стихотворения «Ошибка» Цветаевой

В 1910 г. был издан первый сборник стихотворений М. Цветаевой «Вечерний альбом». В него вошло стихотворение «Ошибка», в котором юная поэтесса излагает свои взгляды на любовные отношения. Некоторые исследователи считают, что Цветаева написала его под впечатлением от своего недолгого романа с поэтом Л. Кобылинским.

В первой части произведения поэтесса перечисляет различные мимолетные образы, их хрупкость и «воздушность». Крохотная снежинка прекрасна в своем полете, но поймать ее невозможно. Она просто растает, превратившись в «слезинку». Не менее прекрасна медуза, которая также «побледнеет и погибнет» в человеческих руках. Еще один образ — «мотыльки-скитальцы», порхающие вокруг человека и оставляющие на пальцах лишь «раскрашенную пыль».

С помощью этих символов-образов Цветаева хочет показать полную противоположность физического и духовного миров, «земной были» и «грезы». Все возвышенное и прекрасное находится в совершенно другом измерении. Поэтесса заявляет: «Нельзя мечту… хватать руками». Попытка человека перенести предмет своего обожания из идеального в реальный мир и присвоить его себе станет роковой ошибкой. Для Цветаевой такой ошибкой стала любовь.

Произведение «Ошибка» подтверждает, что уже в молодости для Цветаевой на первый план выходила духовная, а не физическая близость между влюбленными. Поэтесса на протяжении всей жизни искала человека, который бы видел в ней не реальную женщину, а неземное божество. Причем влюбленный мужчина был обязан преклоняться перед нею и приносить определенные жертвы. Неудивительно, что многочисленные романы Цветаевой угасали так же быстро, как и вспыхивали. Разочарование было обоюдное. Мужчины понимали, что вместо верной и заботливой жены встретили женщину, живущую в своих мечтах и считающую себя богиней. Цветаева же в очередной раз осознавала, что для продолжения отношений ей надо спуститься с небес и начать обычную жизнь.

Но все это будет впереди. Испытав разочарование в мужском идеале впервые, поэтесса не отчаивается и стремится продолжить свои поиски: «без любви мы гибнем». «Ошибка» Цветаевой стала первым звеном в длинной цепи разочарований от столкновений с реальной жизнью.

Как Печорин относится к проблеме судьбы ? ( по роману М . Ю . Лермонтова «Герой нашего времени» )

План

I. Интерес к вечным тайнам.

П. Проблема фатализма в романе.

1. Нравственный характер проблемы судьбы.

2. Значение слова «судьба» для Печорина.

3. Игры с судьбой.

4. Представитель своего поколения. III. Проблема, не имеющая решения.

Я люблю сомневаться во всем... М. Лермонтов

Лермонтова называют ночным светилом русской литературы. И не только потому, что в его произведениях высказываются грустные, мрачные мысли об эпохе безвременья, в которую довелось жить поэту. И в судьбе, и в творчестве Лермонтова заметен интерес к тайнам, которые не дано раскрыть простому смертному.

Григорий Александрович Печорин, главный персонаж романа «Герой нашего времени», представляется нам человеком скептического склада ума. Он легко, не задумываясь, играет и чужими жизнями, и своей собственной, как будто либо не ценит ее, либо верит в свою неуязвимость. С Печориным связана одна из главных проблем романа: проблема предопределения, фатализма. Причем проблема эта имеет нравственный характер: если предопределения не существует, то человек сам выбирает свой путь и несет ответственность за свои поступки; если же судьба назначена каждому заранее, то человек может считать себя свободным от любых нравственных обязательств.

Верит ли Печорин в судьбу? Он говорит: «Когда я был еще ребенком, одна старуха гадала про меня моей матери; она предсказала мне смерть от злой жены; это меня глубоко поразило...» - и это высказывание не вызывает доверия: оно слишком наивно, чтобы принять его всерьез, слишком похоже на отговорку закоренелого холостяка, не желающего расстаться со своей свободой. Но, если внимательно вчитаться в текст романа, можно заметить, что Печорин постоянно упоминает судьбу. «И зачем было судьбе кинуть меня в мирный круг честных контрабандистов?»- думает он, едва не утонув после приключения с прекрасной «ундиной». «Судьба заботится о том, чтоб мне не было скучно!» - радуется он, предвкушая интрижку с Мэри. Встретив Веру, пытается угадать: «Судьба ли нас свела опять на Кавказе или она нарочно сюда приехала, зная, что меня встретит?....» Перед балом размышляет: «Неужели, мое единственное назначение на земле - разрушать чужие надежды?.судьба как-то всегда приводила меня к развязке чужих драм, как будто без меня никто не мог бы ни умереть, ни прийти в отчаяние. Какую цель имела на это судьба?....» Подобных примеров можно привести множество. Конечно, слово «судьба» мы не всегда употребляем в его высоком, буквальном значении, но слишком уж часто и слишком серьезно звучит оно в устах Печорина.

Все, что делает Григорий Александрович Печорин, похоже на вызов, брошенный судьбе. Он из любопытства преследует контрабандистов, играет чувствами (и судьбами) Бэлы, княжны Мэри, провоцирует дуэль с Грушницким. Но ярче всего мотив предопределения звучит в последней части произведения - в главе «Фаталист». Возвращаясь домой пустыми переулками станицы, Печорин глядит на звездное небо. «Мне стало смешно, когда я вспомнил, что были некогда люди премудрые, думавшие, что светила небесные

принимают участие в наших ничтожных спорах за клочок земли или за какие-нибудь вымышленные права!» - говорит он. Что же заставило его в эту же ночь броситься под пули пьяного казака, если не желание еще раз испытать судьбу? «Выстрел раздался, над самым ухом, пуля сорвала эполет», но казак обезоружен, а судьба в очередной раз сберегла Печорина. Для чего? «Я еще не осушил чаши страданий и чувствую, что мне еще долго жить», - говорит герой.

Как же все-таки относится Печорин к проблеме судьбы? Он не похож ни на суеверного, ограниченного человека, способного принять всерьез, например, предсказания гадалки, ни на глубоко верующего, считающего, что «все в руце Божьей». Скорее всего, это человек, ищущий и не находящий веры - в судьбу, в Бога, в самого себя. «Какую силу воли придавала, уверенность, что целое небо, смотрит с участием!.. (о предках) А мы, их жалкие потомки, скитающиеся по земле без убеждений и гордости, без наслаждения и страха, мы не способны более к великим жертвам ни для блага человечества, ни даже для собственного нашего счастия...» - грустно размышляет он. И это мысли целого поколения, старящегося в бездействии «под бременем познанья и сомненья». Может быть, для Печорина стремление постоянно испытывать судьбу - единственная возможность проявить силу воли, характера, возможность преодолеть страх перед смертью - и перед жизнью.

Проблема фатализма не решена в романе до конца. Установлена лишь ее непосредственная связь с главным вопросом бытия - о назначении человека и вере.

Тема судьбы в романе «Герой нашего времени» является одной из основополагающих. Эта тема проходит через все части романа, начиная с повести о Бэле и заканчивая частью «Фаталист». И это неудивительно, ведь в своем прозаическом произведении Лермонтов продолжает свои размышления, которые он передал ранее во многих стихотворных творениях. В данном ключе можно вспомнить сроки из стихотворения «Смерть поэта», в котором автор горестно восклицал:

Погиб поэт! - невольник чести -
Судьбы свершился приговор! -

Тема судьбы в стихотворениях Лермонтова часто предстает в образе злого для человека Рока, который невозможно преодолеть, а часто с ним невозможно и смириться. Тема судьбы в «Герое нашего времени» также рассматривается автором с трагической точки зрения. Рассмотрим более подробно авторскую концепцию темы судьбы в романе.

Понимание темы судьбы Печориным

В образе главного героя романа мы можем увидеть глубокое внимание к теме судьбы. Сам Печорин в своем дневнике называет себя «топором в руках судьбы».

То есть герой тем самым оправдывает себя и свои неблаговидные поступки, полагая, что он, совершая их, является чем-то вроде палача или, точнее, дирижерской палочки в руках опытного и всесильного владыки.

Назначая себе такую участь, герой тем самым добивается самоутверждения в обществе, полагая, что он, причиняя окружающим боль, лишь справедливо наказывает их за совершенные проступки. Таким образом, Печорин мыслит себя полубогом, претендующее на большее, чем простой смертный человек.

Подобное понимание своей роли Печориным приближает нас к теме «сверхчеловека», которая станет особо актуальной для человечества через 70 лет после выхода в свет романа М.Ю. Лермонтова. Однако писатель, опережая свое время, создал для читателей образ такого «будущего сверхчеловека»: героя, который не стесняется ни своих дурных помыслов, ни своих дурных поступков и стремиться переиграть свою судьбу.

Как мы помним, именно вера в судьбу и стремление ее испытать заставляет Печорина совершать безнравственные поступки, которые ему даже неинтересны: возомнивши себя «топором в руках судьбы» он начинает преследовать Мери своими колкостями, а затем влюбляет ее в себя, смеется над Грушницким, что в итоге приводит к роковой для юноши дуэли, советует Азамату – брату Белы – похитить свою сестру для собственной забавы и т.д.

При этом иногда в жизни Печорина наступают такие моменты, когда герой полагает, что злой Рок его полностью побеждает. Вот как он рассказывает о таких жизненных коллизиях:

«…Такова была моя участь с самого детства. Все читали на моем лице признаки дурных чувств, которых не было; но их предполагали - и они родились. Я был скромен - меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не лас-кал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, - другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, - меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, - меня никто не понял: и я выучился ненавидеть»

Таким образом, иногда Печорин пытается обвинить в своих дурных поступках ни самого себя, а свою судьбу, полагая, что именно она является нечастной виновницей всех случившихся с ним бед.
Все переживания Печорина, касающиеся проблемы судьбы, разрешаются в последней части романа, названной «Фаталист» (то есть человек, верящий в судьбу). Эта часть до сих пор остается загадкой для литературоведов, потому что характеризует не столько самого Печорина как фаталиста, а помогает понять смысложизненные для автора проблемы бытия человека.

Повесть «Фаталист» как проблема божественности темы судьбы

Именно в повести «Фаталист» разрешается важнейший аспект авторского понимания темы судьбы: а именно Бог или дьявол руководит судьбою человека на земле. Для разрешения этой проблемы Лермонтов выбирает героя Вулича, который является еще большим фаталистом, чем Печорин. Вулич решил проверить свою судьбу, поставив на кон самое дорогое – свою жизнь. Он предложил Печорину пари, согласно которому он стреляет себе в висок из заряженного пистолета и смотрит, судьба ли ему жить или умереть (дело в том, что пистолеты того времени давали осечки с вероятностью один случай из десяти). Печорин же, смотря в глаза Вуличу, говорит ему о том, что тот сегодня вечером умрет. Вулич стреляет себе в висок, и пистолет дает осечку. Он уходит к себе домой, а утром Печорин узнает, что оказался прав: Вулич погиб этим же вечером: его зарубил шашкой пьяный казак.

По суждению литературоведов, Лермонтов в характерной для него авторской манере рассматриваем проблему судьбы как злую шутку дьявола над человеком. Существует известная евангельская притча о бесах, которые вселились в стадо свиней и заставили тех броситься вниз в пропасть. В повести «Фаталист» дьявольское желание испытать судьбу приходит в голову фаталисту Вуличу. В него тоже как бы вселяется бес, заставивший его заключить роковое пари. И тот же бес приводит к тому, что Вулич в ту же ночь погибает от руки горького пьяницы и буяна. Казалось бы, силы зла торжествуют: они показали людям пример своего могущества. Победил злой Рок – Демон, уже описанный Лермонтовым в одной из поэм. Однако писатель в конце своего повествования несколько смягчает трагическое звучание финала романа словами доброго Максима Максимовича о том, что осечки у пистолетов часто случаются, и это никак не связано с тем, что какой-то казак решил в этот вечер побуянить.

Подобный финал оставляет место и для Божественного Провидения, милосердного и всеобъемлющего, а также оставляет за читателем право по-своему решать ту коллизию, которую описал автор в последней части своего романа.

Понимание роли судьбы героями романа

Судьбы героев романа «Герой нашего времени», как правило, трагичны. Герои стремятся к счастью, однако они осознают, что не смогут им обладать.

В этом романе вообще нет счастливых людей! Несчастна черкешенка Бэла, похищенная родным братом и отданная им Печорину на забаву, несчастна Мери Лиговская, юная княжна, которую Печорин влюбил в себя, чтобы посмеяться над чувствами гордой красивой девушки, наконец, несчастлива Вера – светская дама и тайная влюбленная Печорина, которая мучается от тайной страсти и глубоко страдает от осознания безвыходности своего положения. Не может обрести радости в жизни самолюбивый и умный доктор Вернер, на дуэли погибает влюбленный в Мери честолюбивый юноша Грушницкий. И даже добрейшего Максима Максимовича нельзя назвать счастливым человеком. Конечно, герой не мучает себя глубокими и трагическими переживаниями, как и Печорин, однако и он часто испытывает скорбь от событий окружающего мира.

Особая тема романа – тема судьбы поколения в «Герое нашего времени». Это тоже важнейшая тема для творчества Лермонтова. Всю жизнь писатель, поэт и драматург пытался ответить на вопрос: что представляет собой его поколение, в чем его призвание, смыл жизни?

В итоге Лермонтов приходит к печальному выводу о том, что участь его поколения тяжела, потому что лучшие люди России – образованные молодые представители дворянского сословия – не могут найти свое место в жизни. Они неприкаянны и винят в этом и самих себя, и внешние обстоятельства жизни. Сам Лермонтов так писал об этом:

«Мы не способны более к великим жертвам ни для блага человечества, ни даже для собственного нашего счастья, потому что знаем его невозможность и равнодушно переходим от сомнения к сомнению»

Фактически, писатель воссоздает образ потерянного поколения в «Герое нашего времени». Это поколение не знает, куда направить свои жизненные силы, как послужить своему Отечеству.

В романе «Герой нашего времени» писатель поднимает смысложизненные проблемы бытия человечества. Его волнует тема судьбы, которую он пытается рассматривать как в мистическом, так и реалистическом ключе. Сама эта тема привлекает внимание читателей, что делает произведение более захватывающим и интересным. Этот материал пригодится учащимся 9 классов при написании сочинения на тему «Тема судьбы в романе «Герой нашего времени»».

Тест по произведению

Подробности

По роману М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени»

Григорий Александрович Печорин - одна из самых загадочных фигур русской классической литературы. Роман М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» сохраняет лучшие черты его романтических произведений и стоит у истоков русского психологического реализма. Поставив своей задачей изображение героя времени с сильной волей и могучей душой, но с трагической судьбой, автор создает удивительное произведение. «История души человеческой едва ли не любопытнее и не полезнее истории целого народа»,- пишет Лермонтов. Логике психологического анализа подчинена композиция произведения, построенная на нарушении хронологии. О Печорине мы узнаем из уст простого и наивного Максима Максимыча, знакомимся с его психологическим портретом, который создает сам автор-рассказчик, но ведущим способом организации повествования о герое времени становится самоанализ, представленный в журнале Печорина. Здесь же, в дневниковых записях героя, мы видим, что очень часто побуждает Печорина к действию психологический эксперимент, своеобразный бесконечный опыт над собственной жизнью, который он проводит. А потому вполне закономерно, что центральной проблемой романа становится проблема судьбы и случая.

Само название последний главы журнала Печорина «Фаталист» настраивает на размышления о роли судьбы в жизни и смерти человека. Однако, на мой взгляд, вопрос этот мучил Григория Александровича раньше. Не случайно записи о дуэли с Грушницким и об истории, произошедшей с Вуличем в казачьей станице, хронологически совпадают. Следовательно, мы можем предположить, что какой-то один вопрос освещен Печориным в том и другом случае. Этот вопрос мучит героя, не дает ему покоя. В краткой формулировке он будет звучать так: может ли противостоять случаю, судьбе такой исполин, которым является Печорин?

Почему идет герой на дуэль с Грушницким? С самого начала своих дневниковых записей он хочет убедить нас в ничтожности Грушницкого. Неестественность, фальшь, позерство характерны для него в изображении Печорина. Возможно, что не так уж и плох Грушницкий. Но Печорин отказывает ему в праве быть: он может казаться, изображать, претендовать на какую-либо роль, но не быть. Особенность печоринского зрения состоит в том, что он подмечает в людях их слабости, но вызвана эта особенность желанием быть лучшим, стоять выше людей, его «насыщенной гордостью», которую он сам почитает за счастье.

Развенчав Грушницкого, Печорин вдруг пишет «…я чувствую, что мы когда-нибудь с ним столкнемся на узкой дороге, и одному из нас несдобровать». Откуда тревога Григория Александровича? Он умен, наблюдателен, смел, решителен, хладнокровен, умеет добиваться своего. Видимо, его тревожит вопрос о границах его возможностей. Есть ли в мире нечто, что может победить «необъятные силы» Печорина? На дуэли он борется не с Грушницким, а вступает в единоборство со случаем. Зная о заговоре драгунского капитана, Печорин дает ему простор: «Я решился предоставить все выгоды Грушницкому; я хотел испытать его…» Неужели надеется на порядочность своего противника или старого дуэлянта - драгунского капитана? «Я люблю врагов, но не по-христиански», - признается Печорин гораздо раньше. Значит, цель здесь другая. Печорин соглашается с условиями дуэли, ему нужно, чтобы ситуация была максимально не в его пользу. Грушницкий стреляет первым - даже незначительное ранение грозит стоящему на краю пропасти Печорину гибелью. Все свои знания о человеческой натуре он направляет на то, чтобы сломить Грушницкого изнутри, заставив его бороться с самим собой. И это удается! «Колена его дрожали», Грушницкий бледен, «как полотно». В таком состоянии он не мог не промахнуться. Печорин в данном случае побеждает случай, судьбу. И только доктор Вернер, с ужасом отвернувшийся, понял, какую страшную игру ведет его приятель.

Однако вопрос, мучивший Печорина, не разрешен. Ведь в его душе остались сомнения: и у «необъятных сил» может быть предел. А тогда судьба станет победительницей…

С властью случая Печорин сталкивается в казачьей станице, куда отлучается из крепости. Азартный игрок поручик Вулич рискнул поиграть с судьбой. Именно Печорин, не верящий в предопределение, прочитал «печать смерти на бледном лице его». Дважды за вечер Вуличу выпадает нечто исключительное, действительно один случай из тысячи. И если в первый раз пистолет, из которого стреляет он в себя, дает осечку, то во второй раз, когда Вулич не просто встретил пьяного казака, а попробовал заговорить с ним, поручик погибает.

После счастливого финала первой истории Печорин, любуясь звездным небом, иронизирует: «…звезды спокойно сияли на темно-голубом своде, и мне стало смешно, когда я вспомнил, что были некогда люди премудрые, думавшие, что светила небесные принимают участие в наших ничтожных спорах за клочок земли или за какие-нибудь вымышленные права!..» В восприятии Печорина звезды равнодушны к земной суете людей и никак не могут повлиять на жизнь его современников, не способных «более к великим жертвам ни для блага человечества, ни даже для собственного … счастия…»

История же гибели Вулича от руки пьяного казака поражает Печорина, который, по его собственному признанию, «прочел на его изменившемся лице печать близкой кончины». Не потому ли потрясен Григорий Александрович, что случай продемонстрировал свою силу, власть, непредсказуемость? Значит, предопределение существует? И наш герой вновь готов испытать судьбу и выйти на дуэль со случаем. Хладнокровие, воля и точный расчет помогают взять пьяного казака, пуля которого лишь только «сорвала эполет». Печорин вновь празднует победу. Он признается себе, что сомнения помогают ему стать решительнее и смелее - «ведь хуже смерти ничего не случится - а смерти не минуешь».

Григорий Александрович Печорин - натура, без сомнения, богатая и сильная. Он выстоял в борьбе со светом, сумел остаться самим собой. Он даже способен победить судьбу. Откуда же тот роковой трагизм, которым отмечена его фигура? «… вся моя жизнь была только цепь грустных и неудачных противоречий сердцу или рассудку», - признается Печорин. Он гонится «за приманками страстей, пустых и неблагодарных», а его одержимость вопросами философскими, одним из которых и является вопрос судьбы, заставляет вести бесконечный эксперимент, делает его своего рода рабом идеи. Автор не рассказывает нам о смерти Печорина. Может быть, он погибает в одном из своих бесчисленных поединков с судьбой? Вот только стоило ли? Не бессмысленна ли борьба с судьбой?

Жизнь моя, ты откуда идешь и куда?

Отчего мне мой путь столь неясен и таен?

Для чего я не ведаю цели труда?

Почему я влеченьям своим не хозяин?

Пессо

Тема судьбы, предопределения и свободы человеческой воли является одной из важнейших сторон центральной проблемы личности в «Герое нашего времени». Наиболее прямо она поставлена в «Фаталисте», который не случайно завершает роман, служит своего рода итогом нравственно‑философских исканий героя, а с ним и автора. В отличие от романтиков Лермонтов рассматривает проблему свободы и необходимости многогранно, не сводя ее к теме рока, судьбы и трагической борьбы с ним только избранных натур.

Можно увидеть, что проблема эта ставится не только в финальном «Фаталисте». Писатель тонко и ненавязчиво переносит ее от повести к повести, от одного образа к другому, пытливо всматриваясь в ее многообразные реальные жизненные проявления. И в отношении к этой проблеме в романе то тут, то там сталкиваются самые различные позиции и «правды» персонажей, подчас прямо противоположные, создавая своего рода сквозной «большой диалог» голосов, «поющих различно на одну тему» (Л. Гроссман). Вот некоторые из этих утверждаемых правд, оппозиционно взаимосвязанных: ничем не ограниченная свобода человека, подчиняющаяся только его хотению, воле и игре случая, – и полная зависимость жизни, даже поведения человека, его отдельных поступков от предопределения, судьбы, воли бога; активное противодействие человека социальной среде, условиям жизни, обстоятельствам и всего его жизненного пути; свободные порывы чувства, мысли и сковывающая их сила традиций, привычек; личная «собственная надобность» – и казенная служебная необходимость; не знающая пределов духовно‑нравственная свобода личности – и необходимость уважения прав и достоинства другой, самой «незаметной» человеческой личности. Все эти и другие оттенки единой проблемы получают многообразное воплощение в романе.

Даже Максим Максимыч, казалось бы, далекий от таких философских вопросов, втягивается в их орбиту. Вспомним эпизод его последней встречи с Печориным, когда он «в первый раз отроду, может быть, бросил дела службы для собственной надобности… и как же он был вознагражден!». По «казенной надобности» скитается на Кавказе Печорин. Но в отличие от Максима Максимыча он всюду стремится утвердить «собственную надобность».

Одну из итоговых фраз «Фаталиста» Лермонтов вписал в рукопись уже после ее завершения, видимо, придавая ей особый ключевой смысл. После того как герою удалось не только избежать, казалось бы, верной гибели, но и обезвредить обезумевшего преступника, готового к новым бессмысленным убийствам, он обронил одну, но многозначительную фразу: «Офицеры меня поздравляли, – и точно было с чем». Частный эпизод наполнился широким обобщенным смыслом: при наличии благородной, пусть и частной, социально значимой цели в Печорине раскрываются лучшие его человеческие качества. В других же случаях они находят свой вынужденный выход в «действии пустом». Живущее в Печорине потенциально героическое начало получает в «Фаталисте» свое наиболее прямое воплощение.

Хорошо изучив свой собственный характер, Печорин тем не менее не все выводит в своей жизни из него. Показательны в этом отношении рассуждения в новелле «Княжна Мери», как бы подводящие предварительный неутешительный итог прожитой им жизни: «Я шел медленно; мне было грустно. Неужели, думал я, мое единственное назначение на земле – разрушать чужие надежды? С тех пор как я живу и действую, судьба как‑то всегда приводила меня к развязке чужих драм, как будто без меня никто не мог ни умереть, ни прийти в отчаяние. Я был необходимое лицо пятого акта, невольно я разыгрывал жалкую роль палача или предателя. Какую цель имела на это судьба?» И в то же время, какова бы ни была роль судьбы в жизни человека, Печорин меньше всего склонен к пассивному выжиданию того, что уготовила ему таинственная судьба, он всегда готов к активному действованию, к борьбе не только с окружающими его людьми, не устраивающей его средою, но порою и с самой судьбой.